Бойся самого худшего - Страница 65

Я посмотрел на Роя. Тот улыбнулся:

— Это тот самый парень. Сегодня я почему-то вспомнил, как несколько недель назад прочитал в газете, что труп этот подонка нашли в мусорном контейнере, и сказал об этом Арни. А мой брат сразу вспомнил о вас. — Рой презрительно поморщился: — Думаю, лежавший там мусор по сравнению с этим типом выглядел стерильным.

Глава тридцать третья

Да, рассказ Роя Чилтона для меня, несомненно, имел значение. Только я не знал, что с этой информацией делать. Кровь Рэндалла Трайпа обнаружили в машине моей дочки. Значит, он как-то был с ней связан.

Неужели Сид участвовала в его бизнесе с рабами? Или случайно его разоблачила? Но как это могло произойти? Где Сид могла познакомиться с таким подонком как Трайп?

Возможно ли, что она работала у него? Я вспомнил документальный фильм о торговле людьми, который смотрел по телевизору. Так там говорилось, что жертвами преступников нередко становились не только нелегалы-иммигранты, но и рожденные здесь, в Соединенных Штатах. Что преступники охотились на людей, особенно молодых. Им плевать было, откуда они родом.

Самое правильное было бы передать рассказ Роя Чилтона детективу Кип Дженнингз, но я больше не хотел иметь с ней никаких дел. Я не верил, что она поможет.

Оказавшись в Милфорде, я решил все же заехать в «Бизнес-отель», поискать игрушку. Поставил машину у входа, вошел в вестибюль.

Сегодня у стойки дежурила Вероника Харп с Оуэном. Увидев меня, она улыбнулась. Немного смущенно. После нашей последней встречи, когда она предложила мне на время забыть неприятности и предаться радостям секса в свежей постели, осталось чувство неловкости.

— Мистер Блейк, — произнесла она деловым тоном (видимо, потому что в паре метров от нее стоял у факса Оуэн), — чем могу помочь?

Я объяснил, что, наверное, оставил тогда в номере игрушку-лосенка.

— Когда дочка вернется, хочу, чтобы он ее ждал.

Вероника понимающе кивнула:

— Пойду посмотрю в нашей коллекции находок.

Я походил по вестибюлю, поразмышлял. Вскоре Вероника вернулась с пустыми руками.

— Вашего лосенка там нет.

— А тот номер сейчас занят? Могу я подняться и посмотреть сам?

Вероника посовещалась с компьютером.

— Так… номер не занят, но ключ кто-то сломал. Пойдемте, я открою вам своим.

— Спасибо, — сказал я.

Она вышла из-за стойки. В одной руке мобильный, в другой — ключ-карточка.

Мы вошли в лифт.

— Не исключено, что какая-то из горничных нашла игрушку и не отдала. — Вероника грустно улыбнулась. — Такое бывает.

— Конечно, — согласился я.

— А вы не думаете, что могли потерять ее где-то в другом месте?

— Мог, — сказал я. — Но мне кажется, она здесь.

Двери кабины раздвинулись. Когда мы вышли в коридор, телефон Вероники зазвонил. Она глянула на определитель и приложила трубку к уху.

— Погоди секунду. — Затем она быстро подошла ко мне и протянула ключ: — Возьмите. Мне очень нужно поговорить.

Я кивнул, а она вошла в лифт с прижатой к уху трубкой.

Попасть в номер не составило труда.

Он был прибран и готов к приему гостей. Разумеется, Милта нигде видно не было. Значит, действительно горничная нашла и решила оставить себе. Игрушка была потертая, ей было много лет, но опять же горничные, наверное, народ небогатый и принести домой дочке игрушку, хотя бы такую, тоже неплохо.

Я обошел комнату, посмотрел под стульями, открыл ящики шкафа. Везде было пусто.

Затем встал на четвереньки и заглянул под кровать. Вот где давно не пылесосили. Шарики пыли были размером с мяч для гольфа.

Под кроватью я обнаружил эротический журнал, пустую сигаретную пачку и даже книгу в мягкой обложке, роман Джона Гришема. А у самой стены вырисовывался небольшой темный предмет. Я потянулся и вытащил его.

Это был Милт. Весь в пыли, но целый и невредимый.

— Вот ты и нашелся, — сказал я, глядя в его глупое лицо. Потрогал правый рог, который наполовину оторвался. — А я уж думал, что потерял тебя.

А затем на меня вдруг навалилась такая безысходная тоска, что я прижал к себе Милта и заплакал как ребенок.

Это продолжалось минуты три, может, чуть дольше. Затем я поднялся на ноги, зашел в ванную, ополоснул лицо водой, вытерся салфеткой и вышел из номера.

Направляясь к лифту с Милтом в руке, я услышал приглушенные тревожные звуки. Кажется, они доносились из номера в конце коридора.

Вскрикивала женщина. Негромко и коротко. Каждые несколько секунд.

Я миновал лифт и направился туда, где кричали. Остановился в конце коридора, пытаясь понять, откуда исходят звуки.

Женщина снова вскрикнула, и стало ясно, где это происходит. Я прислушался.

— Если в следуюший опять будет так, получишь больше. — Это говорила другая женщина, злым, раздраженным голосом.

Затем был шум, как будто ударили хлыстом, и женщина снова вскрикнула.

Я решил войти. В этом номере происходило что-то ужасное.

Ключ, который дала мне Вероника, был универсальный. Он подходил к любому замку.

Входя туда, я собирался помочь какой-то незнакомой попавшей в беду женщине, но думал в это время о Сид.

Вставил карточку в прорезь, подождал зеленого огонька. Повернул ручку, вошел.

У кровати стояли две женщины. Одну я знал, это была Кантана, обслуживающая буфет. В одной руке она держала швабру с тонкой хромированной ручкой, а в другой… я пригляделся и увидел, что это автомобильная антенна.

Вторая женщина была одета так же, как Кантана, в форму отеля. Но она стояла на коленях с задранным платьем, и на ее трусах проступала кровь. Она повернула ко мне заплаканное лицо. Это была азиатка лет двадцати пяти.